(Yahweh — God of the Hebrews)
[96:0.1] IN CONCEIVING of Deity, man first includes all gods, then subordinates all foreign gods to his tribal deity, and finally excludes all but the one God of final and supreme value. The Jews synthesized all gods into their more sublime concept of the Lord God of Israel. The Hindus likewise combined their multifarious deities into the «one spirituality of the gods» portrayed in the Rig-Veda, while the Mesopotamians reduced their gods to the more centralized concept of Bel-Marduk. These ideas of monotheism matured all over the world not long after the appearance of Machiventa Melchizedek at Salem in Palestine. But the Melchizedek concept of Deity was unlike that of the evolutionary philosophy of inclusion, subordination, and exclusion; it was based exclusively on creative power and very soon influenced the highest deity concepts of Mesopotamia, India, and Egypt.
ПОСТИГАЯ Божество, человек вначале включает в свое представление о нем всех богов, затем подчиняет всех чуждых богов своему племенному божеству и наконец — исключает всех, кроме одного Бога, обладающего окончательной и верховной ценностью. Евреи соединили всех богов в своей более возвышенной концепции Господа Бога Израиля. Индусы также объединили своих разнообразных божеств в «единую духовность богов», представленную в Риг-Веде, а жители Месопотамии свели своих богов к более централизованному представлению о Бел-Мардуке. Эти монотеистические идеи созрели во всем мире вскоре после того, как Макивента Мелхиседек появился в палестинском Салиме. Однако концепция Мелхиседека отличалась от эволюционной философии включения, подчинения и исключения: она базировалась исключительно на созидательной силе и сразу же оказала воздействие на высшие представления о божестве в Месопотамии, Индии и Египте.
[96:0.2] The Salem religion was revered as a tradition by the Kenites and several other Canaanite tribes. And this was one of the purposes of Melchizedek’s incarnation: That a religion of one God should be so fostered as to prepare the way for the earth bestowal of a Son of that one God. Michael could hardly come to Urantia until there existed a people believing in the Universal Father among whom he could appear.
Религия Салима традиционно почиталась кенеями и некоторыми другими ханаанскими племенами. В этом заключалась одна из целей воплощения Мелхиседека: укрепить религию единого Бога настолько, чтобы подготовить путь для посвящения на земле Сына этого единого Бога. Майкиэль вряд ли мог прибыть на Урантию, пока здесь не сформировался верящий во Всеобщего Отца народ, в среде которого он мог бы появиться.
[96:0.3] The Salem religion persisted among the Kenites in Palestine as their creed, and this religion as it was later adopted by the Hebrews was influenced, first, by Egyptian moral teachings; later, by Babylonian theologic thought; and lastly, by Iranian conceptions of good and evil. Factually the Hebrew religion is predicated upon the covenant between Abraham and Machiventa Melchizedek, evolutionally it is the outgrowth of many unique situational circumstances, but culturally it has borrowed freely from the religion, morality, and philosophy of the entire Levant. It is through the Hebrew religion that much of the morality and religious thought of Egypt, Mesopotamia, and Iran was transmitted to the Occidental peoples.
Салимская религия сохранялась у кенеев в Палестине в качестве символа веры и эта религия — в том виде, в котором она была впоследствии принята иудеями, — сначала испытала воздействие нравственных учений Египта, позднее — теологии Вавилона и, наконец, — представлений о добре и зле, существовавших в Иране. Фактически, иудейская религия основана на завете Авраама с Макивентой Мелхиседеком. В эволюционном аспекте — она продукт многих уникальных ситуативных обстоятельств, но с точки зрения культуры, она содержит многочисленные заимствования из религии, морали и философии всего Леванта. Именно через иудейскую религию значительная часть нравственного наследия и религиозной мысли Египта, Месопотамии и Ирана была передана народам Запада.
1. DEITY CONCEPTS AMONG THE SEMITES
1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О БОЖЕСТВЕ У СЕМИТОВ
[96:1.1] The early Semites regarded everything as being indwelt by a spirit. There were spirits of the animal and vegetable worlds; annual spirits, the lord of progeny; spirits of fire, water, and air; a veritable pantheon of spirits to be feared and worshiped. And the teaching of Melchizedek regarding a Universal Creator never fully destroyed the belief in these subordinate spirits or nature gods.
Древние семиты считали, что во всем пребывает дух. Существовали духи животного и растительного мира; годовые духи, владыки потомства; духи огня, воды и воздуха; это был настоящий пантеон духов, которых следовало бояться и почитать. И учение Мелхиседека о Всеобщем Создателе так до конца и не разрушило веру в подчиненных духов или богов природы.
[96:1.2] The progress of the Hebrews from polytheism through henotheism to monotheism was not an unbroken and continuous conceptual development. They experienced many retrogressions in the evolution of their Deity concepts, while during any one epoch there existed varying ideas of God among different groups of Semite believers. From time to time numerous terms were applied to their concepts of God, and in order to prevent confusion these various Deity titles will be defined as they pertain to the evolution of Jewish theology:
Прогресс иудеев — от политеизма через генотеизм к монотеизму — не был неразрывным и непрерывным концептуальным развитием. В эволюции своих представлений о Божестве они не раз двигались вспять и в любую эпоху у различных групп верующих семитов были различные представления о Боге. В таких концепциях Бога периодически использовались многочисленные термины и для предотвращения путаницы эти различные наименования Божества будут определены согласно их месту в эволюции еврейской теологии:
[96:1.3] 1. Yahweh was the god of the southern Palestinian tribes, who associated this concept of deity with Mount Horeb, the Sinai volcano. Yahweh was merely one of the hundreds and thousands of nature gods which held the attention and claimed the worship of the Semitic tribes and peoples.
1. Яхве был богом южных палестинских племен, которые связывали это представление о божестве с горой Хорив, синайским вулканом. Яхве был всего лишь одним из сотен и тысяч богов природы, которые владели вниманием и требовали почитания от семитских племен и народов.
[96:1.4] 2. El Elyon. For centuries after Melchizedek’s sojourn at Salem his doctrine of Deity persisted in various versions but was generally connoted by the term El Elyon, the Most High God of heaven. Many Semites, including the immediate descendants of Abraham, at various times worshiped both Yahweh and El Elyon.
2. Эль-Эльон. На протяжении многих веков после пребывания Мелхиседека в Салиме его учение о Божестве сохранялось в различных вариантах, но обычно обозначалось словом Эль-Эльон — Всевышний Бог небес. Многие семиты, в том числе и непосредственные потомки Авраама, в разные периоды поклонялись и Яхве, и Эль-Эльону.
[96:1.5] 3. El Shaddai. It is difficult to explain what El Shaddai stood for. This idea of God was a composite derived from the teachings of Amenemope’s Book of Wisdom modified by Ikhnaton’s doctrine of Aton and further influenced by Melchizedek’s teachings embodied in the concept of El Elyon. But as the concept of El Shaddai permeated the Hebrew mind, it became thoroughly colored with the Yahweh beliefs of the desert.
3. Эль-Шаддай. Трудно объяснить, что именно означал Эль-Шаддай. Данное представление о Боге было смешанным и происходило от учений, изложенных Аменемопом в Книге Мудрости, измененных Эхнатоном в доктрине об Атоне и претерпевших дальнейшее изменение под влиянием учений Мелхиседека, воплощенных в представлении об Эль-Эльоне. Однако с проникновением образа Эль-Шаддая в разум иудеев, в нем стало появляться много черт, свойственных вере в Яхве, которую исповедовали обитатели пустыни.
[96:1.6] One of the dominant ideas of the religion of this era was the Egyptian concept of divine Providence, the teaching that material prosperity was a reward for serving El Shaddai.
Одной из доминирующих религиозных идей того времени была египетская концепция божественного Провидения — учение о том, что материальное процветание было наградой за служение Эль-Шаддаю.
[96:1.7] 4. El. Amid all this confusion of terminology and haziness of concept, many devout believers sincerely endeavored to worship all of these evolving ideas of divinity, and there grew up the practice of referring to this composite Deity as El. And this term included still other of the Bedouin nature gods.
4. Эль. Среди всей этой путаницы терминов и неопределенности понятий многие благочестивые верующие искренне стремились к поклонению всем этим формирующимся представлениям о божественности; так, имея в виду составное Божество, стали пользоваться именем Эль. Этот термин включал и других бедуинских богов природы.
[96:1.8] 5. Elohim. In Kish and Ur there long persisted Sumerian-Chaldean groups who taught a three-in-one God concept founded on the traditions of the days of Adam and Melchizedek. This doctrine was carried to Egypt, where this Trinity was worshiped under the name of Elohim, or in the singular as Eloah. The philosophic circles of Egypt and later Alexandrian teachers of Hebraic extraction taught this unity of pluralistic Gods, and many of Moses’ advisers at the time of the exodus believed in this Trinity. But the concept of the trinitarian Elohim never became a real part of Hebrew theology until after they had come under the political influence of the Babylonians.
5. Элохим. В течение долгого времени в Кише и Уре жили шумеро-халдейские группы, которые проповедовали триединую концепцию Бога, основанную на преданиях о временах Адама и Мелхиседека. Эта доктрина была перенесена в Египет, где такой Троице поклонялись под именем Элохима — или, в единственном числе, Элоах. Египетские и позднее александрийские философы иудейского происхождения учили такому единству множественных Богов и во времена исхода многие советники Моисея верили в эту Троицу. Однако концепция тройственного Элохима по-настоящему стала частью иудейской теологии только после того, как они оказались под политическим влиянием Вавилона.
[96:1.9] 6. Sundry names. The Semites disliked to speak the name of their Deity, and they therefore resorted to numerous appellations from time to time, such as: The Spirit of God, The Lord, The Angel of the Lord, The Almighty, The Holy One, The Most High, Adonai, The Ancient of Days, The Lord God of Israel, The Creator of Heaven and Earth, Kyrios, Jah, The Lord of Hosts, and The Father in Heaven.
6. Иносказательные имена. Семиты не любили называть свое Божество по имени; поэтому время от времени прибегали к многочисленным иносказаниям, таким как Дух Бога, Господь, Ангел Господень, Всемогущий, Святой, Всевышний, Адонаи, От Века Древний, Господь Бог Израиля, Создатель Неба и Земли, Кириос, Ях, Господь Саваоф и Отец Небесный.
[96:1.10] Jehovah is a term which in recent times has been employed to designate the completed concept of Yahweh which finally evolved in the long Hebrew experience. But the name Jehovah did not come into use until fifteen hundred years after the times of Jesus.
Иегова — это термин, используемым с недавнего времени для обозначения завершенности представления о Яхве, сложившегося в процессе длительной истории иудеев. Однако имя Иегова вошло в употребление только спустя полторы тысячи лет после времен Иисуса.
[96:1.11] Up to about 2000 B.C., Mount Sinai was intermittently active as a volcano, occasional eruptions occurring as late as the time of the sojourn of the Israelites in this region. The fire and smoke, together with the thunderous detonations associated with the eruptions of this volcanic mountain, all impressed and awed the Bedouins of the surrounding regions and caused them greatly to fear Yahweh. This spirit of Mount Horeb later became the god of the Hebrew Semites, and they eventually believed him to be supreme over all other gods.
Вплоть до 2000 года до н.э. гора Синай периодически превращалась в действующий вулкан, а редкие извержения происходили и в период пребывания в этом регионе израильтян. Огонь и дым вместе с оглушительными взрывами, сопровождавшими извержения вулканической горы, поражали проживавших поблизости бедуинов и приводили их в состояние благоговейного ужаса и великого страха перед Яхве. Впоследствии дух горы Хорив стал богом семитов-иудеев, которые стали верить в его верховность по отношению ко всем остальным богам.
[96:1.12] The Canaanites had long revered Yahweh, and although many of the Kenites believed more or less in El Elyon, the supergod of the Salem religion, a majority of the Canaanites held loosely to the worship of the old tribal deities. They were hardly willing to abandon their national deities in favor of an international, not to say an interplanetary, God. They were not universal-deity minded, and therefore these tribes continued to worship their tribal deities, including Yahweh and the silver and golden calves which symbolized the Bedouin herders’ concept of the spirit of the Sinai volcano.
Ханаанеи уже давно почитали Яхве, и хотя многие кенеи в большей или меньшей степени верили в Эль-Эльона — сверхбога салимской религии — большинство ханаанеев продолжали поклоняться племенным божествам. Они не спешили отказываться от своих национальных божеств ради межнационального, если не межпланетного Бога. Они не были склонны верить во всеобщее божество и потому продолжали поклоняться своим племенным божествам, включая Яхве, а также серебряным и золотым тельцам, которые символизировали представление пастухов-бедуинов о духе синайского вулкана.
[96:1.13] The Syrians, while worshiping their gods, also believed in Yahweh of the Hebrews, for their prophets said to the Syrian king: «Their gods are gods of the hills; therefore they were stronger than we; but let us fight against them on the plain, and surely we shall be stronger than they.»
Сирийцы, хотя и поклонялись своим богам, также верили в иудейского Яхве, ибо их пророки сказали сирийскому царю: «Их боги являются богами гор; поэтому они одолели нас. Но дайте нам сразиться с ними на равнине и тогда мы наверняка одержим победу».
[96:1.14] As man advances in culture, the lesser gods are subordinated to a supreme deity; the great Jove persists only as an exclamation. The monotheists keep their subordinate gods as spirits, demons, fates, Nereids, fairies, brownies, dwarfs, banshees, and the evil eye. The Hebrews passed through henotheism and long believed in the existence of gods other than Yahweh, but they increasingly held that these foreign deities were subordinate to Yahweh. They conceded the actuality of Chemosh, god of the Amorites, but maintained that he was subordinate to Yahweh.
С развитием человеческой культуры второстепенные боги подчиняются верховному божеству; обращение к великому Юпитеру остается только в восклицаниях. Для монотеистов подчиненные боги превращаются в духов, демонов, парок, нереид, фей, домовых, гномов, предсмертных привидений и дурной глаз. Иудеи прошли через генотеизм и в течение долгого времени верили в существование других богов, кроме Яхве, но постепенно все больше склонялись к вере в то, что эти чужеродные божества подчинены Яхве. Они соглашались с реальностью бога амореев Хамоса, но утверждали, что он подвластен Яхве.
[96:1.15] The idea of Yahweh has undergone the most extensive development of all the mortal theories of God. Its progressive evolution can only be compared with the metamorphosis of the Buddha concept in Asia, which in the end led to the concept of the Universal Absolute even as the Yahweh concept finally led to the idea of the Universal Father. But as a matter of historic fact, it should be understood that, while the Jews thus changed their views of Deity from the tribal god of Mount Horeb to the loving and merciful Creator Father of later times, they did not change his name; they continued all the way along to call this evolving concept of Deity, Yahweh.
Из всех представлений о Боге, которые возникали у смертных, идея Яхве претерпела наибольшие изменения. Ее постепенную эволюцию можно сравнить только с метаморфозами концепции Будды в Азии, которые в итоге привели к представлению о Всеобщем Абсолюте; концепция же Яхве привела к идее Всеобщего Отца. Однако историческим фактом остается то обстоятельство, что хотя евреи изменили свои представления о Божестве с племенного бога горы Хорив на представление о любвеобильном и милосердном Отце-Создателе более поздних времен, они не изменили его имени: на протяжении всей истории развития своего представления о Божестве они называли его одним и тем же именем — Яхве.
2. СЕМИТСКИЕ НАРОДЫ
[96:2.1] The Semites of the East were well-organized and well-led horsemen who invaded the eastern regions of the fertile crescent and there united with the Babylonians. The Chaldeans near Ur were among the most advanced of the eastern Semites. The Phoenicians were a superior and well-organized group of mixed Semites who held the western section of Palestine, along the Mediterranean coast. Racially the Semites were among the most blended of Urantia peoples, containing hereditary factors from almost all of the nine world races.
Семиты Востока были хорошо организованными и хорошо управляемыми всадниками, наводнившими восточные регионы плодородного полумесяца, где они объединились с вавилонянами. Халдеи, жившие поблизости от Ура, относились к наиболее развитым племенам восточных семитов. Финикийцы были высокоразвитой и хорошо организованной группой смешанных семитов, владевших западной частью Палестины вдоль средиземноморского побережья. В расовом отношении семиты принадлежали к наиболее смешанным народам Урантии и обладали наследственными факторами, полученными почти от всех девяти мировых рас.
[96:2.2] Again and again the Arabian Semites fought their way into the northern Promised Land, the land that «flowed with milk and honey,» but just as often were they ejected by the better-organized and more highly civilized northern Semites and Hittites. Later, during an unusually severe famine, these roving Bedouins entered Egypt in large numbers as contract laborers on the Egyptian public works, only to find themselves undergoing the bitter experience of enslavement at the hard daily toil of the common and downtrodden laborers of the Nile valley.
Раз за разом аравийские семиты силой прокладывали себе путь в северную Землю Обетованную — землю, в которой «текло молоко и мед», но всякий раз их вытесняли более организованные и цивилизованные северные семиты и хеттеи. Позднее, во времена необычайно жестокого голода, множество кочевых бедуинов прибыли в Египет в качестве наемных рабочих для участия в общественных работах — но лишь для того, чтобы испытать горькую участь простых и бесправных тружеников долины Нила, подвергающих себя горькому опыту порабощения тяжелым ежедневным трудом.
[96:2.3] It was only after the days of Machiventa Melchizedek and Abraham that certain tribes of Semites, because of their peculiar religious beliefs, were called the children of Israel and later on Hebrews, Jews, and the «chosen people.» Abraham was not the racial father of all the Hebrews; he was not even the progenitor of all the Bedouin Semites who were held captive in Egypt. True, his offspring, coming up out of Egypt, did form the nucleus of the later Jewish people, but the vast majority of the men and women who became incorporated into the clans of Israel had never sojourned in Egypt. They were merely fellow nomads who chose to follow the leadership of Moses as the children of Abraham and their Semite associates from Egypt journeyed through northern Arabia.
Лишь по истечении времен Макивенты и Авраама некоторые семитские племена, по причине их своеобразных религиозных верований, стали называться детьми Израиля, а позднее — иудеями, евреями и «избранным народом». Авраам не был расовым отцом всех евреев; он не был даже прародителем всех тех семитских бедуинов, которых держали в плену в Египте. Правда, его потомки, выходцы из Египта, в самом деле образовали ядро будущего еврейского народа, однако подавляющее большинство мужчин и женщин, объединившихся в кланы Израиля, никогда не бывали в Египте. Они были всего лишь такими же кочевниками, которые решили принять Моисея в качестве своего вождя, когда дети Авраама и их семитские соратники из Египта пересекали северную Аравию.
[96:2.4] The Melchizedek teaching concerning El Elyon, the Most High, and the covenant of divine favor through faith, had been largely forgotten by the time of the Egyptian enslavement of the Semite peoples who were shortly to form the Hebrew nation. But throughout this period of captivity these Arabian nomads maintained a lingering traditional belief in Yahweh as their racial deity.
Учение Мелхиседека об Эль-Эльоне — Всевышнем — и обещание божественного благоволения через веру были во многом забыты ко времени порабощения египтянами семитских племен, которым вскоре предстояло образовать иудейскую нацию. Но в течение всего своего плена эти аравийские кочевники, следуя давней традиции, хранили веру в Яхве как в свое национальное божество.
[96:2.5] Yahweh was worshiped by more than one hundred separate Arabian tribes, and except for the tinge of the El Elyon concept of Melchizedek which persisted among the more educated classes of Egypt, including the mixed Hebrew and Egyptian stocks, the religion of the rank and file of the Hebrew captive slaves was a modified version of the old Yahweh ritual of magic and sacrifice.
Более ста различных аравийских племен поклонялись Яхве и если не считать отголосков изложенной Мелхиседеком концепции Эль-Эльона, получившей распространение среди более образованных египетских классов — включая смешанные египетские и иудейские кланы, — то религия простых рабов, плененных иудеев была видоизмененным вариантом старого ритуала поклонения Яхве, основанного на магии и жертвоприношениях.
3. НЕСРАВНЕННЫЙ МОИСЕЙ
[96:3.1] The beginning of the evolution of the Hebraic concepts and ideals of a Supreme Creator dates from the departure of the Semites from Egypt under that great leader, teacher, and organizer, Moses. His mother was of the royal family of Egypt; his father was a Semitic liaison officer between the government and the Bedouin captives. Moses thus possessed qualities derived from superior racial sources; his ancestry was so highly blended that it is impossible to classify him in any one racial group. Had he not been of this mixed type, he would never have displayed that unusual versatility and adaptability which enabled him to manage the diversified horde which eventually became associated with those Bedouin Semites who fled from Egypt to the Arabian desert under his leadership.
Начало эволюции иудейских представлений и идеалов Верховного Создателя связано с исходом семитов из Египта под руководством великого лидера, учителя и организатора — Моисея. Его мать принадлежала к царской египетской семье, а его отец-семит служил посредником между властями и пленными бедуинами. Поэтому Моисей обладал качествами, унаследованными из лучших расовых источников; его предки были настолько смешанными, что его невозможно причислить к какой-либо определенной расовой группе. Если бы он не принадлежал к такому смешанному типу, то никогда не смог бы проявить той необыкновенной разносторонности и способности к адаптации, которые позволили ему справиться с разношерстной ордой, примкнувшей в итоге к семитским бедуинам, бежавшим под его предводительством из Египта в Аравийскую пустыню.
[96:3.2] Despite the enticements of the culture of the Nile kingdom, Moses elected to cast his lot with the people of his father. At the time this great organizer was formulating his plans for the eventual freeing of his father’s people, the Bedouin captives hardly had a religion worthy of the name; they were virtually without a true concept of God and without hope in the world.
Несмотря на искушения культуры нильского царства, Моисей решил разделить судьбу с народом, к которому принадлежал его отец. В то время, когда этот великий организатор разрабатывал планы по освобождению народа своего отца, бедуинские пленники имели жалкое подобие религии; по сути дела, у них не было ни истинного представления о Боге, ни надежды в этом мире.
[96:3.3] No leader ever undertook to reform and uplift a more forlorn, downcast, dejected, and ignorant group of human beings. But these slaves carried latent possibilities of development in their hereditary strains, and there were a sufficient number of educated leaders who had been coached by Moses in preparation for the day of revolt and the strike for liberty to constitute a corps of efficient organizers. These superior men had been employed as native overseers of their people; they had received some education because of Moses’ influence with the Egyptian rulers.
Ни один лидер никогда не брался за преобразование и возвышение более жалкой, подавленной, угнетенной и невежественной группы людей. Однако наследственные качества этих рабов таили скрытые возможности развития и в их среде было достаточно образованных лидеров, обученных Моисеем при подготовке к восстанию и прорыву к свободе и ставших эффективными организаторами. Эти более развитые люди служили надсмотрщиками над своими соплеменниками и благодаря влиянию Моисея на правителей Египта, получили некоторое образование.
[96:3.4] Moses endeavored to negotiate diplomatically for the freedom of his fellow Semites. He and his brother entered into a compact with the king of Egypt whereby they were granted permission peaceably to leave the valley of the Nile for the Arabian Desert. They were to receive a modest payment of money and goods in token of their long service in Egypt. The Hebrews for their part entered into an agreement to maintain friendly relations with the Pharaohs and not to join in any alliance against Egypt. But the king later saw fit to repudiate this treaty, giving as his reason the excuse that his spies had discovered disloyalty among the Bedouin slaves. He claimed they sought freedom for the purpose of going into the desert to organize the nomads against Egypt.
Моисей пытался договориться о свободе для собратьев-семитов дипломатическим путем. Вместе со своим братом он заключил с египетским царем договор, который давал им право мирно покинуть долину Нила и уйти в Аравийскую пустыню. За свою долгую службу в Египте они должны были получить небольшую плату деньгами и имуществом. Со своей стороны, иудеи обязывались поддерживать дружественные отношения с фараонами и не вступать в какие-либо анти-египетские союзы. Однако позднее царь счел возможным отказаться от этого договора под предлогом того, что его шпионы донесли ему об измене среди бедуинских рабов. Он утверждал, что они стремились к свободе с целью поднять кочевников пустыни на борьбу с Египтом.
[96:3.5] But Moses was not discouraged; he bided his time, and in less than a year, when the Egyptian military forces were fully occupied in resisting the simultaneous onslaughts of a strong Libyan thrust from the south and a Greek naval invasion from the north, this intrepid organizer led his compatriots out of Egypt in a spectacular night flight. This dash for liberty was carefully planned and skillfully executed. And they were successful, notwithstanding that they were hotly pursued by Pharaoh and a small body of Egyptians, who all fell before the fugitives’ defense, yielding much booty, all of which was augmented by the loot of the advancing host of escaping slaves as they marched on toward their ancestral desert home.
Но Моисей не унывал; он ждал своего часа и менее чем через год, когда вся египетская армия была занята одновременным отражением мощного ливийского наступления на юге и вторжения греков с моря на севере, этот неустрашимый организатор в результате дерзкого ночного побега вывел своих соотечественников из Египта. Этот прорыв к свободе был тщательно спланирован и умело исполнен. И они добились успеха, несмотря на то, что их по пятам преследовал фараон с небольшим отрядом. Все египтяне пали от рук оборонявшихся беглецов, оставив множество трофеев, к которым добавилось и то, что награбили многочисленные беглые рабы на пути к пустынной родине своих предков.
4. ПРОВОЗГЛАШЕНИЕ ЯХВЕ
[96:4.1] The evolution and elevation of the Mosaic teaching has influenced almost one half of all the world, and still does even in the twentieth century. While Moses comprehended the more advanced Egyptian religious philosophy, the Bedouin slaves knew little about such teachings, but they had never entirely forgotten the god of Mount Horeb, whom their ancestors had called Yahweh.
Эволюция и возвышение учения Моисея оказало влияние почти на половину всего мира, что продолжается даже в двадцатом веке. Хотя Моисей понимал более прогрессивную египетскую религиозную философию, бедуинские рабы почти ничего не знали об этих учениях, однако они еще помнили бога горы Хорив, которого их предки называли Яхве.
[96:4.2] Moses had heard of the teachings of Machiventa Melchizedek from both his father and his mother, their commonness of religious belief being the explanation for the unusual union between a woman of royal blood and a man from a captive race. Moses’ father-in-law was a Kenite worshiper of El Elyon, but the emancipator’s parents were believers in El Shaddai. Moses thus was educated an El Shaddaist; through the influence of his father-in-law he became an El Elyonist; and by the time of the Hebrew encampment about Mount Sinai after the flight from Egypt, he had formulated a new and enlarged concept of Deity (derived from all his former beliefs), which he wisely decided to proclaim to his people as an expanded concept of their olden tribal god, Yahweh.
Моисей слышал об учениях Макивенты Мелхиседека как от отца, так и от матери. Именно общностью религиозных взглядов объясняется необычный союз женщины из царской семьи и мужчины из расы пленников. Тесть Моисея был кенеем, верующим в Эль-Эльона, но родители освободителя верили в Эль-Шаддая. Поэтому Моисей был воспитан в шаддаизме; под влиянием своего тестя он стал эльонистом; а ко времени создания еврейского лагеря у горы Синай после побега из Египта, он сформулировал новую и развернутую концепцию Божества (с использованием всех предшествующих вероучений), которую благоразумно решил провозгласить своему народу в качестве расширенного представления об их древнем племенном боге — Яхве.
[96:4.3] Moses had endeavored to teach these Bedouins the idea of El Elyon, but before leaving Egypt, he had become convinced they would never fully comprehend this doctrine. Therefore he deliberately determined upon the compromise adoption of their tribal god of the desert as the one and only god of his followers. Moses did not specifically teach that other peoples and nations might not have other gods, but he did resolutely maintain that Yahweh was over and above all, especially to the Hebrews. But always was he plagued by the awkward predicament of trying to present his new and higher idea of Deity to these ignorant slaves under the guise of the ancient term Yahweh, which had always been symbolized by the golden calf of the Bedouin tribes.
Моисей попытался познакомить этих бедуинов с идеей Эль-Эльона, однако еще перед уходом из Египта убедился в том, что они никогда не смогут по-настоящему понять это учение. Поэтому он сознательно решил пойти на компромисс: превратить племенного бога пустыни в единого и единственного бога своих последователей. В учении Моисея не было четких утверждений о том, что у других народов и наций нет иных богов, но он решительно настаивал на том, что Яхве находился над всеми и был превыше всех — в особенности для иудеев. Однако он всегда чувствовал себя неловко, когда пытался излагать этим невежественным рабам новую и более высокую идею Божества под древним именем Яхве, извечным символом которого был золотой телец бедуинских племен.
[96:4.4] The fact that Yahweh was the god of the fleeing Hebrews explains why they tarried so long before the holy mountain of Sinai, and why they there received the ten commandments which Moses promulgated in the name of Yahweh, the god of Horeb. During this lengthy sojourn before Sinai the religious ceremonials of the newly evolving Hebrew worship were further perfected.
То обстоятельство, что Яхве был богом беглых иудеев объясняет, почему они так долго оставались в районе горы Синай и почему получили здесь десять заповедей, провозглашенных Моисеем от имени Яхве — бога Хорива. В течение длительного пребывания у Синая произошло дальнейшее усовершенствование религиозных обрядов нарождавшейся иудейской религии.
[96:4.5] It does not appear that Moses would ever have succeeded in the establishment of his somewhat advanced ceremonial worship and in keeping his followers intact for a quarter of a century had it not been for the violent eruption of Horeb during the third week of their worshipful sojourn at its base. «The mountain of Yahweh was consumed in fire, and the smoke ascended like the smoke of a furnace, and the whole mountain quaked greatly.» In view of this cataclysm it is not surprising that Moses could impress upon his brethren the teaching that their God was «mighty, terrible, a devouring fire, fearful, and all-powerful.»
Вряд ли Моисей смог бы когда-нибудь добиться успеха в создании этого в некотором роде прогрессивного ритуального культа и сохранить своих последователей целыми и невредимыми на протяжении четверти века, если бы не мощное извержение горы Хорив на третью неделю их почтительного пребывания у ее подножья. «Гора Яхве была в огне и поднимался дым, словно дым из печи и вся гора сотрясалась». Принимая во внимание этот катаклизм, неудивительно, что Моисею удалось внушить своим собратьям учение о том, что их Бог был «великим, грозным, пожирающим огнем, страшным и всесильным».
[96:4.6] Moses proclaimed that Yahweh was the Lord God of Israel, who had singled out the Hebrews as his chosen people; he was building a new nation, and he wisely nationalized his religious teachings, telling his followers that Yahweh was a hard taskmaster, a «jealous God.» But none the less he sought to enlarge their concept of divinity when he taught them that Yahweh was the «God of the spirits of all flesh,» and when he said, «The eternal God is your refuge, and underneath are the everlasting arms.» Moses taught that Yahweh was a covenant-keeping God; that he «will not forsake you, neither destroy you, nor forget the covenant of your fathers because the Lord loves you and will not forget the oath by which he swore to your fathers.»
Моисей провозгласил Яхве Господом Богом Израиля, избравшим иудеев своим народом; он создавал новую нацию и поступал мудро, придавая своему религиозному учению национальный характер и говоря своим последователям, что Яхве был суровым надзирателем, «Богом ревнителем». Тем не менее, он стремился расширить их представление о божественности, внушая им, что Яхве есть «Бог духов всякой плоти», что «вечный Бог — твое прибежище, его власть непреходяща». Моисей учил, что Яхве верен завету, что он «не оставит вас, не погубит вас и не забудет завета с отцами вашими, ибо Господь любит вас и сдержит обещание, данное вашим предкам».
[96:4.7] Moses made a heroic effort to uplift Yahweh to the dignity of a supreme Deity when he presented him as the «God of truth and without iniquity, just and right in all his ways.» And yet, despite this exalted teaching, the limited understanding of his followers made it necessary to speak of God as being in man’s image, as being subject to fits of anger, wrath, and severity, even that he was vengeful and easily influenced by man’s conduct.
Моисей предпринял героическую попытку поднять образ Яхве до положения верховного Божества, представив его как «Бога истины, непорочного, справедливого и праведного во всех путях своих». Однако несмотря на это возвышенное учение, ограниченность понимания его последователей заставила Моисея говорить о подобии Бога человеку, его склонности к приступам ярости, гнева и жестокости и даже о том, что он мстителен и легко поддается влиянию людей.
[96:4.8] Under the teachings of Moses this tribal nature god, Yahweh, became the Lord God of Israel, who followed them through the wilderness and even into exile, where he presently was conceived of as the God of all peoples. The later captivity that enslaved the Jews in Babylon finally liberated the evolving concept of Yahweh to assume the monotheistic role of the God of all nations.
Под влиянием учений Моисея племенной природный бог Яхве стал Господом Богом Израиля, который был со своим народом в пустыне и даже в изгнании, где вскоре появилось представление о нем как о Боге всех народов. Последующий плен, который сделал евреев рабами в Вавилоне, окончательно освободил формировавшееся представление о Яхве для монотеистической роли Бога всех наций.
[96:4.9] The most unique and amazing feature of the religious history of the Hebrews concerns this continuous evolution of the concept of Deity from the primitive god of Mount Horeb up through the teachings of their successive spiritual leaders to the high level of development depicted in the Deity doctrines of the Isaiahs, who proclaimed that magnificent concept of the loving and merciful Creator Father.
Самая уникальная и поразительная черта религиозной истории иудеев — это постоянная эволюция концепции Божества: начавшись с примитивного бога горы Хорив и эволюционировав в учениях целого ряда духовных лидеров, она достигла высокого уровня развития, отраженного в доктринах Божества двух Исай, провозгласивших величественную концепцию любвеобильного и милосердного Отца-Создателя.
5. УЧЕНИЯ МОИСЕЯ
[96:5.1] Moses was an extraordinary combination of military leader, social organizer, and religious teacher. He was the most important individual world teacher and leader between the times of Machiventa and Jesus. Moses attempted to introduce many reforms in Israel of which there is no record. In the space of one man’s life he led the polyglot horde of so-called Hebrews out of slavery and uncivilized roaming while he laid the foundation for the subsequent birth of a nation and the perpetuation of a race.
Моисей удивительным образом сочетал в себе качества военного лидера, общественного организатора и религиозного учителя. В период между Макивентой и Иисусом он был важнейшим из всех мировых учителей и лидеров. Моисей пытался провести в Израиле многие реформы, о которых нет письменных упоминаний. За время одной человеческой жизни он избавил многоязыкую орду так называемых иудеев от рабства и нецивилизованного бродяжничества, одновременно заложив основу для последующего рождения нации и сохранения расы.
[96:5.2] There is so little on record of the great work of Moses because the Hebrews had no written language at the time of the exodus. The record of the times and doings of Moses was derived from the traditions extant more than one thousand years after the death of the great leader.
О выдающейся деятельности Моисея сохранилось так мало свидетельств потому, что во времена исхода у иудеев не было письменности. Повествование об эпохе и деяниях Моисея было составлено на основе преданий, сохранявшихся по прошествии более тысячи лет после смерти великого лидера.
[96:5.3] Many of the advances which Moses made over and above the religion of the Egyptians and the surrounding Levantine tribes were due to the Kenite traditions of the time of Melchizedek. Without the teaching of Machiventa to Abraham and his contemporaries, the Hebrews would have come out of Egypt in hopeless darkness. Moses and his father-in-law, Jethro, gathered up the residue of the traditions of the days of Melchizedek, and these teachings, joined to the learning of the Egyptians, guided Moses in the creation of the improved religion and ritual of the Israelites. Moses was an organizer; he selected the best in the religion and mores of Egypt and Palestine and, associating these practices with the traditions of the Melchizedek teachings, organized the Hebrew ceremonial system of worship.
Многое из привнесенного Моисеем в религию египтян и окружавших левантийских племен объяснялось кенейскими традициями, восходившими к эпохе Мелхиседека. Без учения Макивенты, переданного Аврааму и его современникам, иудеи вышли бы из Египта, лишенные всякой надежды. Моисей и его тесть Иофор собрали то немногое, что оставалось от традиций Мелхиседека; этими учениями, объединенными с учениями египтян и руководствовался Моисей при создании более совершенной религии израильтян и их обрядов. Моисей был организатором; он отобрал лучшее из религии и нравов Египта и Палестины и связав эти обычаи с традициями учений Мелхиседека, создал ритуальную систему иудейского поклонения.
[96:5.4] Moses was a believer in Providence; he had become thoroughly tainted with the doctrines of Egypt concerning the supernatural control of the Nile and the other elements of nature. He had a great vision of God, but he was thoroughly sincere when he taught the Hebrews that, if they would obey God, «He will love you, bless you, and multiply you. He will multiply the fruit of your womb and the fruit of your land — the corn, wine, oil, and your flocks. You shall be prospered above all people, and the Lord your God will take away from you all sickness and will put none of the evil diseases of Egypt upon you.» He even said: «Remember the Lord your God, for it is he who gives you the power to get wealth.» «You shall lend to many nations, but you shall not borrow. You shall reign over many nations, but they shall not reign over you.»
Моисей верил в Провидение; он глубоко проникся доктринами Египта о сверхъестественном управлении Нилом и другими природными стихиями. Он обладал возвышенным представлением о Боге, но был предельно искренним, когда учил иудеев, что если они будут покорны Богу, то «Он возлюбит и благословит вас, сделает многочисленным ваш народ. Он размножит плод чрева вашего и плод земли вашей — хлеб, вино, масло и ваши стада. Благословения ваши превзойдут благословения всех других народов и Господь, Бог ваш, отведет от вас все болезни и не наведет на вас ни одну из ужасных болезней Египта». Он даже сказал: «Помните Господа, Бога вашего, ибо это он дает вам силу приобретать богатство». «И вы будете давать взаймы многим народам, а сами не будете брать взаймы. Вы будете господствовать над многими народами, но они не будут господствовать над вами».
[96:5.5] But it was truly pitiful to watch this great mind of Moses trying to adapt his sublime concept of El Elyon, the Most High, to the comprehension of the ignorant and illiterate Hebrews. To his assembled leaders he thundered, «The Lord your God is one God; there is none beside him»; while to the mixed multitude he declared, «Who is like your God among all the gods?» Moses made a brave and partly successful stand against fetishes and idolatry, declaring, «You saw no similitude on the day that your God spoke to you at Horeb out of the midst of the fire.» He also forbade the making of images of any sort.
Однако было поистине печально видеть, как великий разум Моисея старался приспособить свое возвышенное представление об Эль-Эльоне к уровню понимания невежественных и безграмотных иудеев. Собранию своих вождей он громогласно возвещал: «Есть только один Господь, Бог ваш, и нет Бога, кроме него», в то время как разношерстной толпе он заявлял: «Кто сравнится с вашим Богом среди всех богов?» Моисей мужественно и отчасти успешно выступил против фетишей и идолопоклонства, заявив: «В тот день, когда ваш Бог говорил с вами на горе Хорив из огня, у Бога не было образа». Кроме того, он запретил делать какие-либо изображения.
[96:5.6] Moses feared to proclaim the mercy of Yahweh, preferring to awe his people with the fear of the justice of God, saying: «The Lord your God is God of Gods, and Lord of Lords, a great God, a mighty and terrible God, who regards not man.» Again he sought to control the turbulent clans when he declared that «your God kills when you disobey him; he heals and gives life when you obey him.» But Moses taught these tribes that they would become the chosen people of God only on condition that they «kept all his commandments and obeyed all his statutes.»
Моисей боялся провозглашать милосердие Яхве и предпочитал внушать благоговейный страх перед правосудием Бога, говоря: «Господь, Бог ваш, есть Бог Богов, Владыка Владык, великий Бог, могучий и страшный Бог, в глазах которого все равны». Пытаясь же обуздать буйные кланы, он заявлял, что «ваш Бог убивает, когда вы не повинуетесь ему; он исцеляет и оживляет, когда вы повинуетесь ему». Однако Моисей учил эти племена, что они станут избранным народом Бога лишь при условии, что «будут исполнять все его заповеди и соблюдать все его законы».
[96:5.7] Little of the mercy of God was taught the Hebrews during these early times. They learned of God as «the Almighty; the Lord is a man of war, God of battles, glorious in power, who dashes in pieces his enemies.» «The Lord your God walks in the midst of the camp to deliver you.» The Israelites thought of their God as one who loved them, but who also «hardened Pharaoh’s heart» and «cursed their enemies.»
В те древние времена иудеев почти не учили милосердию Бога. Они знали Бога как «Всемогущего; Господь — великий воин, Бог сражений, славный в своем могуществе, сокрушающий своих врагов». «Господь, Бог твой, с тобой в твоем стане, чтобы спасти тебя». Израильтяне верили, что их Бог любит их, но что он также «ожесточил сердце фараона» и «проклял их врагов».
[96:5.8] While Moses presented fleeting glimpses of a universal and beneficent Deity to the children of Israel, on the whole, their day-by-day concept of Yahweh was that of a God but little better than the tribal gods of the surrounding peoples. Their concept of God was primitive, crude, and anthropomorphic; when Moses passed on, these Bedouin tribes quickly reverted to the semibarbaric ideas of their olden gods of Horeb and the desert. The enlarged and more sublime vision of God which Moses every now and then presented to his leaders was soon lost to view, while most of the people turned to the worship of their fetish golden calves, the Palestinian herdsman’s symbol of Yahweh.
Хотя Моисей и дал детям Израиля некоторое представление о всеобщем и благотворном Божестве, в целом, в их повседневном восприятии, Яхве мало чем отличался от племенных богов окружающих народов. Их представление о Боге было примитивным, грубым и антропоморфическим. После кончины Моисея бедуинские племена быстро вернулись к своим полуварварским идеям — прежним богам Хорива и пустыни. Расширенное и более высокое видение Бога, периодически излагавшееся Моисеем своим предводителям, вскоре было забыто, в то время как большинство людей обратились к поклонению своим фетишам — золотым тельцам, символизировавшим Яхве в глазах палестинских пастухов.
[96:5.9] When Moses turned over the command of the Hebrews to Joshua, he had already gathered up thousands of the collateral descendants of Abraham, Nahor, Lot, and other of the related tribes and had whipped them into a self-sustaining and partially self-regulating nation of pastoral warriors.
К тому времени, когда Моисей передал евреев под командование Иисуса Навина, им уже были собраны тысячи непрямых потомков Авраама, Нахора, Лота и других представителей родственных племен, превращенных в самостоятельную и отчасти самоуправляющуюся нацию кочевых воинов.
6. THE GOD CONCEPT AFTER MOSES’ DEATH
6. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БОГЕ ПОСЛЕ СМЕРТИ МОИСЕЯ
[96:6.1] Upon the death of Moses his lofty concept of Yahweh rapidly deteriorated. Joshua and the leaders of Israel continued to harbor the Mosaic traditions of the all-wise, beneficent, and almighty God, but the common people rapidly reverted to the older desert idea of Yahweh. And this backward drift of the concept of Deity continued increasingly under the successive rule of the various tribal sheiks, the so-called Judges.
После смерти Моисея его возвышенное представление о Яхве быстро исказилось. Иисус Навин и лидеры Израиля чтили традиции Моисея о премудром, благотворном и всемогущем Боге, но простой люд вскоре вернулся к более древнему образу Яхве, который некогда сложился в пустыне. И такая постепенная деградация концепции Божества усугублялась на протяжении сменявших друг друга правлений различных племенных шейхов, так называемых Судей.
[96:6.2] The spell of the extraordinary personality of Moses had kept alive in the hearts of his followers the inspiration of an increasingly enlarged concept of God; but when they once reached the fertile lands of Palestine, they quickly evolved from nomadic herders into settled and somewhat sedate farmers. And this evolution of life practices and change of religious viewpoint demanded a more or less complete change in the character of their conception of the nature of their God, Yahweh. During the times of the beginning of the transmutation of the austere, crude, exacting, and thunderous desert god of Sinai into the later appearing concept of a God of love, justice, and mercy, the Hebrews almost lost sight of Moses’ lofty teachings. They came near losing all concept of monotheism; they nearly lost their opportunity of becoming the people who would serve as a vital link in the spiritual evolution of Urantia, the group who would conserve the Melchizedek teaching of one God until the times of the incarnation of a bestowal Son of that Father of all.
Обаяние необыкновенной личности Моисея поддерживало в сердцах его последователей увлеченность все более расширявшимся представлением о Боге; однако достигнув плодородных земель Палестины, они быстро превратились из пастухов-кочевников в оседлых и в некотором роде степенных земледельцев. Подобная эволюция образа жизни и изменение религиозных взглядов требовали более или менее полной перемены в характере их представления о сущности своего Бога, Яхве. На первом этапе превращения сурового, грубого, взыскательного и гневного пустынного Бога горы Синай в более позднее представление о Боге любви, правосудия и милосердия иудеи почти полностью забыли возвышенные учения Моисея. Они едва не утратили всякое представление о монотеизме; они чуть было не упустили возможность стать жизненно важным связующим звеном в духовной эволюции Урантии — той общностью людей, которая сохранила учения Мелхиседека о едином Боге вплоть до воплощения посвященческого Сына такого Отца всего сущего.
[96:6.3] Desperately Joshua sought to hold the concept of a supreme Yahweh in the minds of the tribesmen, causing it to be proclaimed: «As I was with Moses, so will I be with you; I will not fail you nor forsake you.» Joshua found it necessary to preach a stern gospel to his disbelieving people, people all too willing to believe their old and native religion but unwilling to go forward in the religion of faith and righteousness. The burden of Joshua’s teaching became: «Yahweh is a holy God; he is a jealous God; he will not forgive your transgressions nor your sins.» The highest concept of this age pictured Yahweh as a «God of power, judgment, and justice.»
Отчаянные попытки Иисуса Навина сохранить представление о верховном Яхве в разумах соплеменников стали причиной возвещения: «Я буду с тобой, как я был с Моисеем; я не отступлю от тебя и не покину тебя». Иисус Навин считал, что этому маловерному народу, слишком привязанному к своей древней национальной религии, но не расположенному идти вперед по пути религии веры и праведности, было необходимо суровое евангелие. Основной мыслью учений Иисуса Навина стали слова: «Яхве — Бог святой, Бог ревнитель; он не потерпит беззакония вашего и грехов ваших». Высшее представление того времени изображало Яхве как «Бога силы, правосудия и справедливости».
[96:6.4] But even in this dark age, every now and then a solitary teacher would arise proclaiming the Mosaic concept of divinity: «You children of wickedness cannot serve the Lord, for he is a holy God.» «Shall mortal man be more just than God? shall a man be more pure than his Maker?» «Can you by searching find out God? Can you find out the Almighty to perfection? Behold, God is great and we know him not. Touching the Almighty, we cannot find him out.»
Однако даже в этот мрачный период то и дело появлялись учители-одиночки, провозглашавшие идущее от Моисея видение божественности: «Вы, дети порока, не можете служить Господу, ибо он — Бог святой». «Может ли смертный человек быть справедливее Бога? Можешь ли ты, человек, быть чище своего Творца?» «Можешь ли ты разыскать Бога? Можешь ли в совершенстве постигнуть Вседержителя? Да, Бог велик, и мы не знаем его. Прикасаясь к Вседержителю, мы не постигаем его».
7. ПСАЛМЫ И КНИГА ИОВА
[96:7.1] Under the leadership of their sheiks and priests the Hebrews became loosely established in Palestine. But they soon drifted back into the benighted beliefs of the desert and became contaminated with the less advanced Canaanite religious practices. They became idolatrous and licentious, and their idea of Deity fell far below the Egyptian and Mesopotamian concepts of God that were maintained by certain surviving Salem groups, and which are recorded in some of the Psalms and in the so-called Book of Job.
Под руководством шейхов и священников иудеи несколько укрепили свои позиции в Палестине. Однако вскоре они скатились к отсталым верованиям пустыни и переняли у ханаанеев менее прогрессивные религиозные обряды. Им стало свойственно идолопоклонство и вседозволенность, а их представление о Божестве упало значительно ниже египетской и месопотамской концепций о Боге, которые поддерживались несколькими уцелевшими салимскими группами и описаны в некоторых псалмах и в так называемой Книге Иова.
[96:7.2] The Psalms are the work of a score or more of authors; many were written by Egyptian and Mesopotamian teachers. During these times when the Levant worshiped nature gods, there were still a goodly number who believed in the supremacy of El Elyon, the Most High.
Псалмы — это произведение десятка или более авторов; многие из них были написаны египетскими и месопотамскими учителями. В те времена, когда Левант поклонялся богам природы, было достаточно много людей, веривших в верховность Эль-Эльона, Всевышнего.
[96:7.3] No collection of religious writings gives expression to such a wealth of devotion and inspirational ideas of God as the Book of Psalms. And it would be very helpful if, in the perusal of this wonderful collection of worshipful literature, consideration could be given to the source and chronology of each separate hymn of praise and adoration, bearing in mind that no other single collection covers such a great range of time. This Book of Psalms is the record of the varying concepts of God entertained by the believers of the Salem religion throughout the Levant and embraces the entire period from Amenemope to Isaiah. In the Psalms God is depicted in all phases of conception, from the crude idea of a tribal deity to the vastly expanded ideal of the later Hebrews, wherein Yahweh is pictured as a loving ruler and merciful Father.
Ни один другой религиозный труд не выражает такой глубокой набожности и такого обилия вдохновенных идей о Боге, как Псалтырь. И читатель смог бы получить большую пользу, если бы внимательно читая это прекрасное собрание религиозных сочинений, обращал внимание на источник и хронологию каждого отдельного гимна, исполненного хвалы и поклонения и помнил о том, что ни один другой сборник текстов не охватывает столь огромного промежутка времени. Псалтырь — это изложение различных представлений о Боге, которых придерживались приверженцы салимской религии на всей территории Леванта и охватывает весь период от Аменемопа до Исайи. В псалмах Бог представлен во всех фазах понимания — от примитивной идеи о племенном божестве до чрезвычайно расширенного идеала более поздних иудеев, в котором Яхве изображается как любвеобильный правитель и милосердный Отец.
[96:7.4] And when thus regarded, this group of Psalms constitutes the most valuable and helpful assortment of devotional sentiments ever assembled by man up to the times of the twentieth century. The worshipful spirit of this collection of hymns transcends that of all other sacred books of the world.
При таком подходе Псалтырь представляет собой наиболее ценную и полезную подборку религиозных воззрений, когда-либо собранных человеком вплоть до двадцатого века. Боготворящий дух этого собрания гимнов превосходит все остальные священные книги мира.
[96:7.5] The variegated picture of Deity presented in the Book of Job was the product of more than a score of Mesopotamian religious teachers extending over a period of almost three hundred years. And when you read the lofty concept of divinity found in this compilation of Mesopotamian beliefs, you will recognize that it was in the neighborhood of Ur of Chaldea that the idea of a real God was best preserved during the dark days in Palestine.
На протяжении почти трехсот лет свыше десятка религиозных учителей Месопотамии создавали многоликий образ Божества, представленный в Книге Иова. Знакомясь с возвышенным представлением о божественности, которым проникнуто это собрание месопотамских вероучений, вы увидите, что в период духовного упадка Палестины истинное представление о Боге лучше всего сохранилось именно в окрестностях халдейского Ура.
[96:7.6] In Palestine the wisdom and all-pervasiveness of God was often grasped but seldom his love and mercy. The Yahweh of these times «sends evil spirits to dominate the souls of his enemies»; he prospers his own and obedient children, while he curses and visits dire judgments upon all others. «He disappoints the devices of the crafty; he takes the wise in their own deceit.»
Обитатели Палестины часто постигали мудрость и вездесущность Бога, но редко — его любовь и милосердие. Яхве этого времени «посылает злых духов для покорения душ его врагов»; он благоприятствует своим собственным и послушным детям, проклиная и сурово осуждая всех остальных. «Он останавливает замыслы злоумных и ловит мудрых их же лукавством».
[96:7.7] Only at Ur did a voice arise to cry out the mercy of God, saying: «He shall pray to God and shall find favor with him and shall see his face with joy, for God will give to man divine righteousness.» Thus from Ur there is preached salvation, divine favor, by faith: «He is gracious to the repentant and says, `Deliver him from going down in the pit, for I have found a ransom.’ If any say, `I have sinned and perverted that which was right, and it profited me not,’ God will deliver his soul from going into the pit, and he shall see the light.» Not since the times of Melchizedek had the Levantine world heard such a ringing and cheering message of human salvation as this extraordinary teaching of Elihu, the prophet of Ur and priest of the Salem believers, that is, the remnant of the onetime Melchizedek colony in Mesopotamia.
Только в Уре появился человек, заявивший во всеуслышание о милосердии Бога: «Он будет молиться Богу и обретет его благоволение и будет с радостью взирать на его лицо, ибо Бог возвратит человеку божественную праведность». Вот как проповедуется из Ура спасение, божественное благоволение, через веру: «Он умилосердится над кающимся и скажет: „Упаси его от смерти, ибо я нашел, как оплатить его грехи». Если скажет кто: „Я грешил и изменял правде, и это не принесло мне пользы», Бог спасет его душу от преисподней и он увидит свет». Ни разу со времен Мелхиседека не слышал Левант столь громкой и воодушевляющей проповеди спасения человека, как это необыкновенное учение Елиуя — пророка из Ура и священника салимских верующих, представлявших собой то, что осталось от колонии Мелхиседека в Месопотамии.
[96:7.8] And thus did the remnants of the Salem missionaries in Mesopotamia maintain the light of truth during the period of the disorganization of the Hebrew peoples until the appearance of the first of that long line of the teachers of Israel who never stopped as they built, concept upon concept, until they had achieved the realization of the ideal of the Universal and Creator Father of all, the acme of the evolution of the Yahweh concept.
Так остатки салимских миссионеров Месопотамии хранили свет истины в период разобщения иудейских народов вплоть до появления первого из длинного ряда учителей Израиля. Не покладая рук, эти учители создавали одно представление за другим, пока не пришли к идеалу Всеобщего Отца и Создателя всего сущего — высочайшего представления о Яхве.
[96:7.9] [Presented by a Melchizedek of Nebadon.]
[Представлено Мелхиседеком Небадона.]